Предисловие.
Это статья написана об очевидных вещах.
Тем не менее, как это часто случается, именно очевидные всем вещи легче всего ускользают от нашего внимания.
Ведь труднее всего увидеть, осознать и почувствовать то, что мы видим каждый день и то, что мы привыкли делать, не обращая на это внимания.
Я знаю немало людей, кто посчитает саму постановку вопроса «обречены ли мы на страдание» достаточно крамольной.
И знаю я это потому, что на такую тему не раз общался с разными людьми, начиная от тех,
кто вообще не понимал сути вопроса (и эта статья конечно не для них) и заканчивая теми,
с кем вести дискуссии на подобные темы вполне естественно.
Все эти люди были умны и в той или иной степени открыты для нового.
И тем не менее, попытка осмыслить тот факт, что мы страдаем, никогда не вызывала энтузиазма.
В основном в той ее части, где я предлагал для обсуждения тезис о страдании человека, как о его фундаментальной особенности.
Не хочу комментировать сейчас почему так происходит, надеюсь, если вы дочитаете статью до конца, вопрос снимется сам собой.
Но, если так не произойдет, и у вас появятся новые вопросы или может быть, как знать, претензии к автору, то я буду рад тем более.
Ведь новые вопросы всегда повод для движения вперед, а мне всегда казалось, что это лучше чем сидеть на месте.
В заключение предисловия позвольте мне вспомнить известную цитату 14 Далай Ламы, которая нередко гуляет по просторам социальных сетей, и которую я, может и излишне самонадеянно, считаю неплохим анонсом для этой статьи.
Это о человеке.
Вначале он жертвует своим здоровьем для того, чтобы заработать деньги.
Потом он тратит деньги на восстановление здоровья.
При этом он настолько беспокоится о своем будущем, что никогда не наслаждается настоящим.
В результате он не живет ни в настоящем, ни в будущем.
Он живет так, как будто никогда не умрет, а умирая, сожалеет о том, что не жил.Тенцин Гьяцо (Далай Лама 14)
Счастливы ли вы?
По большому счету мы все понимаем, что жизнь штука не простая, и наверное, каждый хоть раз испытывал то,
что мог бы назвать «черной полосой».
Правда, для некоторых из нас из нее состоит практически вся жизнь, а на кого то она «находит» временами, но это и не суть важно.
Спросите практически любого — счастлив ли ты — и вы получите массу ответов различной степени уклончивости,
но почти никто вам не ответит на этот вопрос прямо.
И уж совершенно точно, почти никто не скажет вам — я несчастлив в жизни.
Скажите, а вы правда думали больше будет тех, кто в этом признается?
Я задавал этот вопрос самым разным людям, и пожалуй, самый распространенный ответ можно описать в двух словах — счастлив, но с оговорками.
А часто говорят еще вот так, как будто сразу оправдываются — я не считаю себя несчастным.
Чаще всего, начав такой разговор, вы немедленно почувствуйте, что большинство собеседников не прочь поскорее сменить тему, а сам вопрос явно вызывает неудобство.
Тем не менее, итоге почти никто не назовет себя ни однозначно счастливым, ни несчастным.
Значит ли это, что в нашем мире так мало откровенно несчастных и откровенно счастливых людей, а все мы крепкая середина?
Вряд ли. Просто посмотрите вокруг. На лица людей в метро. Во время вождения автомобиля. На лица пешеходов.
Почему именно в эти моменты?
Да потому, что именно в такие моменты, когда человек один и он просто передвигается из одного пункта в другой, ему нет необходимости изображать то, чем он не является на самом деле.
Посмотрели? Ну, и кого больше?
Счастье или иллюзия?
В большинстве своем мы пытаемся найти довольство и даже счастье в обычной жизни, как это делали наши родители, а это значит, что мы заводим семьи и делаем карьеру, тратя на это большую часть времени своей жизни.
Вот основные составляющие успеха в социуме — власть, деньги, слава, семья и дети, признание и уважение в обществе, хорошее здоровье.
Абсолютное большинство людей находят в этом внутреннее удовлетворение, которое, однако, едва ли можно назвать счастьем.
Можно заметить, что среди основных популярных пунктов — критериев уровня жизни населения, почти нигде не будет написано слово «счастье».
А там, где это пишут, в большинстве случаев является очевидной профанацией.
Практически в любом обществе обычно считается, если у человека есть деньги и семья и он здоров, то вроде как с ним и все в порядке, когда же мы встречаемся с друзьями, наш обычный вопрос — «привет, как дела», подразумевает все что угодно, но почти никогда — «счастлив ли ты?»
Спрашивали ли вы себя когда — нибудь, почему это вопрос так редко встречается и почему он по сути «замыливается» нашим обществом?
Настоящая причина заключается в том, что на самом деле, в нашем обществе очень мало счастливых людей.
Представьте невозможное, что все вдруг заговорили об этом честно.
И в процессе этих честных обсуждений выясняется вот что… Миллионы людей зарабатывают деньги, вступают в отношения, заводят семьи, делают карьеру, стремятся к власти и успеху, реализуют свои амбиции, тратят на это большую часть драгоценного времени своей жизни и при всем при этом, почти никто не может назвать себя счастливым! Я думаю, это был бы почти буквально, потрясающий результат!
На самом деле в большинстве своем люди привыкли притворяться счастливыми, по причине того, что на это есть и личный и общественный запрос.
А эти запросы существуют только потому, что этот коллективный «фейк» призван поддержать целесообразность того образа жизни к которому так привыкли миллиарды жителей нашей планеты.
Этот образ жизни, как правило, не делает никого счастливым, но зачастую делает людей более или менее довольными своей жизнью
Но даже и с этим не все так хорошо и гладко, как могло бы показаться на первый взгляд.
Основа для благополучия человека.
Проблема состоит в том, что даже минимальное благополучие покоится на том, что едва ли можно назвать надежной основой.
Ведь все перечисленные выше составляющие, его гарантирующие так легко потерять.
Деньги, положение в обществе, семья, дети, власть, успех, здоровье, все может быть утрачено очень в короткий срок и наше счастье — благополучие немедленно рухнет как карточный домик.
Все сказанное, является вполне очевидным, но в обществе о таких вещах просто не принято говорить.
Есть несколько важных тем на которые не слишком то любят говорить люди, и главные из них это темы страдания и смерти.
Но ведь, если спросить, то наверное каждый согласится, что это очень важные вещи, потому, что они касаются каждого из нас. Почему же мы никогда не говорим об этом?
Для начала попробуем разобраться вот в чем — как вообще получается, что возникают неудобные для обсуждений темы?
Психологические защиты — особенности нашего сознания.
Когда мы смотрим на яркий свет мы инстинктивно зажмуриваемся для того, чтобы спасти свои глаза от повреждений. Так работают безусловные рефлексы призванные защитить нас от опасностей окружающего мира.
Точно так же происходит и в мире нашего сознания — мы стремимся защитить себя от того, что приносит нам страдания и боль.
Но мы не только стремимся к защите, мы также стремимся получать то, что можно назвать удовольствием.
Поэтому, все модели нашего поведения, такие разные у разных людей, работают на одном принципе — мы стремимся получить удовольствие и оградить себя от страданий.
Вследствие этой целесообразности в нашем сознании и возникает то, что в психологии называют психологическими защитами.
Таким образом получается, что мы фактически обречены на жизнь в условиях дихотомии удовольствие — страдание, поскольку и то и другое реальная часть нашей жизни.
Более того, одно неотъемлемо связано с другим, поскольку одно просто не существует без другого.
По перечисленным причинам защита от травмирующей информации является естественной особенностью нашей психики, что в свою очередь является причиной, что важные для нас вещи могут оставаться фактически за бортом нашего сознания.
Еще один вопрос, который следовало бы обсудить — в чем критерий того что для нас плохо и хорошо?
Что можно считать для нас благом?
Это важный вопрос, поскольку он определяет целесообразность нашей жизни или нашу мотивацию, тем не менее его также редко кто задает, потому что, как правило мы думаем, что интуитивно знаем ответ на этот вопрос.
Цель и смысл нашей жизни с точки зрения психологии личности.
Если мы возьмем психологию в ее научном контексте, то ответ будет очевиден, цель нашей жизни удовольствие, и это и есть конечное благо и основная задача успешного существования человека.
Давайте назовем это благо немного по — другому — психологическим благополучием человека.
Кажется очевидным, что именно это определяет в конечном итоге качество нашей жизни, и это ни что иное, как субъективный показатель состояния внутренней вселенной человека.
У этого блага есть свои градации, ведь уровень нашего благополучия может быть различным, несомненно и то, что это благо обладает определенной уязвимостью и уровень качества нашей жизни как раз и определяется степенью своей уязвимости, ведь когда эта система дает сбой, уровень благополучия снижается, а это значит, что мы начинаем получать меньше удовольствия и больше страдать.
*В рамках такой системы координат психологические защиты, усвоенные нами в детстве приобретают особое значение, как естественный регулятор, работающий по принципу больше удовольствия, меньше страдания. Но вместе с тем, надо понимать важную вещь, что субъективные критерии страдания и удовольствия для разных индивидов может быть совершенно различными, и здесь, в принципе не может быть никакой универсальной меры.
Одинаков лишь общий принцип работы психологических защит.
Из такого представления логично вытекает основная задача практической психологии — и это ни что иное как коррекция психологических защит клиента в случае их сбоя или замена несовершенных механизмов защиты на более совершенные. В соответствии с этой необходимостью коррекции подлежат и привычные модели поведения людей. Именно этим и занимается подавляющее большинство психологов.
Однако, целесообразность любого действия определяется результатом.
Поэтому главный вопрос состоит в том, решает ли это проблему страдания личности на самом деле?
Ведь психотерапия, по своей сути, глубоко практичная вещь и призвана решать именно эту задачу.
Вы можете адресовать этот вопрос любому психологу и попросить ответить предельно честно. Но здесь есть один нюанс, материальное благополучие психологов зависит от потока клиентов, так станут ли они говорить правду? Однако, если вы ходите к психологу или у вас есть такой знакомый — задайте ему или ей этот вопрос.
Что касается меня, то я задавал этот вопрос своим коллегам и самому себе. Частый ответ — нет. И я лично, ответил бы на него так же.
Успешная коррекция психологических защит в лучшем случае временное решение. И работает это решение ровно столько, сколько этому благоприятствуют обстоятельства нашей жизни. А они имеют склонность к переменам, как мы уже выяснили ранее.
*Здесь конечно надо оговориться. Далеко не все психологи разделят такую оценку, и вовсе не по меркантильным причинам. Поэтому, чтобы пресечь возможное негодование со стороны коллег, я скажу вот так — это лично мое виденье и позиция, которая не претендует на абсолютную истину.
Кроме того есть еще один, в общем то непреодолимый фактор.
Для чего ещё нужна психологическая защита?
Есть еще одна (может и самая важная), функция психологических защит это защита от страха, который считается базовым — страха смерти.
Конечность нашего существования это та реальность о которой нам хорошо известно с самого детства.
И вот этот простой и очевидный всем факт, при условии его непосредственного осознания, грозит с легкостью сделать нашу жизнь лишенной какого либо смысла, ибо тогда, все события нашей жизни немедленно становятся подобными строительству замков на песке.
Чтобы понять о чем речь, давайте сделаем небольшое упражнение, попробуйте представить себе, что вы умрете через 15 минут.
А теперь, ответьте на вопрос — станете ли вы в эти 15 минут заботится о карьере, власти, деньгах, положении в обществе, реализации личных амбиций и достижений?
А ведь это ровно те вещи, на которые любой человек тратит большую часть своей жизни. Это хорошее упражнение может показать вам не только ничтожность того, что казалось вам важным ранее, но и то что для вас важно на самом деле. На самом деле, самое важное для вас как раз то, что вы стали бы делать в эти последние 15 минут.
Реальное осознание собственной смерти легко обесценивает многое, что нам казалось важным, и делает важным то, что мы до этого, возможно даже не замечали.
И это одна из главных причин по которой мы так тщательно себя оберегаем от этого знания.
И мы все очень хорошо преуспели в этом, потому что это знание существует как бы в стороне от нас, где-то далеко, на обочине как личного, так и общественного осознания.
Мы не только успешно вытесняем его, но и трансформируем его в некую виртуальную реальность, в которой безопасно наблюдаем за смертью в кино и в новостях, голосуем за смертную казнь и победоносные войны и даже иногда принимаем во всем этом непосредственное участие.
Все это становится возможным по причине того, что зная о смерти, мы не осознаем ее, как нечто касающееся нас самих.
И заслуга в этом все тех же психологических защит нашей личности.
Однако, здесь опять встает вопрос эффективности.
Так ли уж совершенна работа наших защит, если говорить о смерти?
И опять-таки, если говорить предельно честно, мысли о ней так или иначе преследуют нас всю нашу жизнь и невидимым Дамокловым мечом нависают над нами, напоминая время от времени, что наш час придет.
*Кстати. С точки зрения традиционной психологии религия не что иное как весьма неплохая психологическая защита, являющаяся сама по себе иллюзией, но при этом несомненно полезная, в качестве средства преодоления базового страха смерти и обретения в жизни смысла, пусть и далекого от реальности.
**И еще вот такой факт. Человек единственное существо в известной нам вселенной, осознающее конец своего существования и способное страдать лишь от осознания того что произойдет в будущем.
Есть ли решение?
Потеря психологического благополучия большая проблема для любого человека, однако, мы часто не желаем этого признавать и автоматически относим это на счет внешних обстоятельств, продолжая жить по прежнему.
Так поступает абсолютное большинство людей и на самом деле это один из путей решения, потому что отказ признавать проблему и есть одна из психологических защит.
Итак, вот и первый путь решения — это фактическое бездействие.
Большинство людей ведут обычную социальную жизнь, которая сама по себе обладает многочисленными «встроенными» механизмами психологических защит и вытеснение проблемы из сознания одна из них. Такую жизнь выбирает подавляющее большинство, и эту жизнь можно на самом деле прожить и довольно успешно, если вы глубоко верите в то, что другого пути нет и то как вы живете и есть единственно правильный способ. Это может послужить хорошей базой для стабильного психологического благополучия.
*Здесь же можно отметить, что упомянутая ранее коррекция поведения и психологических защит при помощи услуг психолога, находит свое нужное и важное место в этой системе координат.
Тем не менее далеко не всем людям он подходит. И если у вас достаточно активная жизненная позиция, есть вероятность, что вы не станете отмахиваться от проблемы, а признаете ее существование, а и даже, вполне возможно, посмотрите внутрь себя в поисках ее причин.
— Второй способ — активная социальная позиция.
Существует целый ряд социально популярных способов решения психологических трудностей.
Почти все они в той или иной мере сводятся к активным попыткам коррекции психологических защит (например замена примитивных защит на более высокий уровень), а также деструктивных или нецелесообразных линий поведения людей. Именно этим и занимается большинство психологов и психологических тренингов. В рамках этого пути вы можете посещать психологов, курсы кройки и шитья, заниматься йогой или обратиться в сторону какой — либо религии.
В какой-то момент, решив проблему, вы даже можете вернуться к варианту номер 1.
Очевидно, что при более активном подходе возможностей для решения вопроса психологического благополучия больше, чем при совсем уж пассивном.
— Третий способ внешне может быть весьма похож на второй, однако использует его значительно меньше людей. И это путь, направленный на реальную и глубинную трансформацию личности. Основа для этой трансформации — переживание особой разновидности внутреннего опыта, который часто называют мистическим или трансцендентным.
Обращение к церкви
Несомненно вы уже поняли, что разговор пойдет о религии.
Но давайте поговорим о религии с сугубо рациональных и даже материалистических позиций, постараясь для начала выяснить, что вообще такое религия.
Когда мы говорим о социальном аспекте религии, то чаще всего имеем виду церковь.
Это не обязательно церковь христианская, назовем церковью любую религию, вернее ту ее часть, которая обращена в сторону социума.
Любая социальная вещь целесообразна, может для кого то это и прозвучит кощунственно, но церковь также нужна для чего-то.
И таких социальных целесообразностей у церквей множество, однако нас интересует тот, что связан с затронутой темой психологического благополучия.
Зачем человек, выбравший социальный путь, обращается к церкви?
Нет сомнения, что главная причина этого не что иное как утрата стабильности того самого психологического благополучия.
Например. Возьмем тот же базовый страх о котором мы уже говорили — страх смерти.
Любая церковь весьма успешно решает эту проблему.
Самый распространенный способ — внедрение в сознание человека идеи божества или неких высших сил.
Эту идею обычно называют верой ( и я имею в виду здесь именно идею, а не мистический опыт, о котором позже).
Однако, что такое вера в указанном случае? Это иррациональное упование на высшие силы и идею продолжения существования после смерти.
Например в христианстве это вера в вечную жизнь души.
В буддизме и индуизме это вера в перерождения в других телах и формах.
Вместе с этим, церковь дает человеку совершенно новые смыслы существования, когда привычный в нашем обществе эгоцентризм заменяется социальной идеей божества, якобы находящегося в центре мироздания.
По сути, это разновидность патернализма, где место высшего попечителя вместо (например) социальной власти занимает Бог.
Естественно, что такая вера в тотальное присутствие доброго и благого Божества, решающего все твои проблемы и указующего истинный путь вознаграждается повышением качества психологического благополучия.
Ведь при этом автоматически решается множество задач, занимается определенное место в социуме (вы теперь не один, вас поддерживают ваши единомышленники), решается проблема страха смерти, обретается глобальный смысл существования, который отныне состоит в служении божеству и исполнении религиозных и социальных догматов (по сути, это коллективные социальные ритуалы призванные обозначить общность — мы вместе).
Личное сознание отчасти заменяется сознанием группы, и через осознание своей принадлежности к некоему общему идеалу индивид обретает устойчивое состояние психологического благополучия, ибо верит, что все делает как надо и находится на правильном пути.
Разумеется, с точки зрения психологии такая позиция в достаточной степени инфантильна, ведь человек принимающий ее опирается не на свои собственные силы и опыт, а на некую идею, принятую извне, а часть ответственности за свою жизнь перекладывает на воображаемые высшие силы.
Церковь же в данном случае выступает в качестве института общественной психологической помощи, где помощь осуществляется через инициацию личности в «социальный стереотип» веры, который, вне всякого сомнения, является ничем иным как коллективной иллюзией общества.
Подобные представления о религии в значительной степени культивируются представителями церквей — духовенством.
Происходит это часто по сугубо мирским причинам, из желания привлечь как можно большее количество последователей , что означает для священников деньги и влияние в обществе.
И уж конечно, тот общественный институт (церковь), который все обычно и называют религией таковой не является, а лишь содержит остаточные элементы религии как таковой.
Тем не менее, именно эти «остаточные элементы» вполне могут привести к тому, что человек пойдет по третьему пути.
Сознание человека, как источник религий.
Когда я обучался психологии мы естественно говорили о том, что такое личность.
В психологии личность человека, это по сути, и есть предмет изучения.
Это то основное, чем занимается эта наука, а все остальное так или иначе производное от этого.
В какой то момент меня смутило именно определение личности, а точнее его фактическое отсутствие.
Дело в том, что в попытках понять это важнейшее звено я жаждал точного ответа и точного определения.
Но каждое направление психологии предлагало свое собственное определение. Мало того.
Каждое направление несколько по разному понимало, что такое личность.
Когда в психологии говорят о личности очень часто подразумевают ее социально — поведенческий контекст.
Оно и понятно, ведь если говорить о человеке, как о предмете для изучения, то делать мы это можем лишь изучая его поведение.
Это и есть собственно научный подход. Мы воздействуем на систему и получаем отклик, а выявление закономерностей этой связи собственно и есть предмет исследования. Именно так все и происходит в мире научного эксперимента. И собственно поэтому, долгое время, да и сейчас, на звание науки претендовало в полной мере лишь поведенческое направление психологии.
Однако, в случае с личностью есть свои нюансы. Ведь личность это то, что само себя осознает.
А значит, если говорить о познании человека напрямую, то с точки зрения классического научного подхода такое едва ли возможно. Это значит, что заниматься полноценным изучением личности может лишь она сама.
С осознанием этого факта, мне стало понятна причина многообразия определений.
Они все были умозрительными, но что более важно, целесообразными, что означало, что в рамках заданного предмета они просто выполняли необходимую для себя роль.
С этой точки зрения все определения личности могут быть правильными в рамках тех задач которые они решают.
Я не просто так углубился в эту тему, ведь нам тоже понадобится свое определение личности.
Пусть оно тоже будет целесообразным в рамках этой статьи.
Нам оно нужно для того, чтобы разобраться откуда берется главная проблема человеческого бытия — страдание.
Итак.
Все мы обладаем разумом. Но что это значит на самом деле?
Это означает вот что — есть нечто, что воспринимает самое себя как истинно существующее, более того, существующее отдельно от того, что можно обобщенно назвать «не я».
Когда это «нечто» воспринимает существование как «Я» отдельное от другого ( «НЕ Я»), пусть это и означает появление сознания личности.
То есть личность это непрерывно ограничивающая сама себя часть бытия, воспринимающая себя как автономно существующее Я, отдельное от остального бытия и в то же время, являющееся его частью.
*Вероятно это определение, кстати больше философское, нуждается в комментарии. Ключевая вещь в этом определении это то, что личность ограничивает сама себя, то есть задает свои собственные границы самостоятельно. При этом это непрерывный во времени процесс, означает, что в каждый последующий момент времени личность определяет себя по — разному. Если это не очевидно, вспомните как вы определяли то, чем вы являетесь, много лет назад и сейчас, и это будут довольно разные личности. Все это и является причиной того, что точного и какого то одного определения личности не может быть в принципе. Ведь личность это сугубо субъективное понятие, задающее свое существование. Естественно я здесь исхожу из того, что настоящее определение личности приходит изнутри нашего сознания (каждый сам задает границы своей личности) но тогда определение, которое я дал очевидно в полной мере может относится лишь ко мне самому, что вовсе не означает, что кто то другой не может задать границы моей личности со стороны. Тем не менее это не может говорить об объективном подходе, ведь тот кто определяет меня, также субъективен. Хороший вопрос — что можно считать объективным, следуя такой логике?
**Кто не согласен с таким определением — напишите мне, очень интересно поговорить на эту тему.
Мы, как бы определяем сами себя, например вот так — Я, это мое тело, мои идеи, круг моего общения, мои близкие а еще, это может быть все что угодно, естественно очевидно, что поскольку мы постоянно меняемся, меняются и наши собственные представления о нас самих.
Интересно то, что личность в каждом конкретном случае сама себя определяет и таких определений, в зависимости от контекста, может быть множество.
Границы личности в принципе могут быть определены только самой личностью и зависит это от состояния сознания индивида на данный момент.
Вот как это происходит, например в акте восприятия. Мы смотрим на солнце и говорим себе — я смотрю на солнце, то есть вижу себя отдельно от него, но это определение самой личности, а на самом деле солнце (то что мы видим) и связанные с этим эмоции находятся внутри воспринимающего.
Обратите внимание, что вся чудесность ситуации в том, что мы всегда сами определяем то, что мы есть (я уже много раз это сказал). Этот вывод важен для понимания дальнейшего. Также весьма важен тот факт, что общее в самоопределении личности то, что личность всегда отделяет себя от чего то еще, ведь без проведения границ личности бы не существовало.
Но перейдем ближе к тому, что нас интересует.
Отделенность от другого несет в себе причину того, что личность воспринимается как ценность.
А ценность это то, что принадлежит мне (является мной или частью меня), а то что принадлежит конечно можно потерять. Отсюда и возникает страх.
По этой же причине возникает и страдание, ведь оно возникает вследствие потери или ожидания потери (страх).
Однако, любое понятие несет в себе свою противоположность, и противоположность потере, это ни что иное, как приобретение.
Возникает удовольствие (наслаждение) от приобретения того, что становится (является) моим (частью меня).
Это, так называемые дихотомии, приобретение — сохранение (удовольствие), утрата — ожидание утраты (страх).
Однако, представьте себе такую ситуацию, что мир перестал восприниматься разделенным на «Я» и «НЕ Я».
Отныне в таком мире не могут существовать понятия «Я — НЕ Я», и «МОЕ — НЕ МОЕ».
Дихотомии исчезают и остается лишь единый мир, так как он есть. Отныне, если мы смотрим на солнце, то оно часть нас самих. Наши эмоции — удовольствие, страхи все это мы сами. Все идеи мы сами. Жизнь и смерть тоже мы сами. Если в вас живет идея божества, то и это часть вас самих.
Но можно ли в таком мире что то приобрести или потерять?
И возможен ли такой мир вообще? Не является ли он просто идеей и фантазией?
Ответить на это может каждый человек, испытав опыт пребывания в состоянии сознания, в котором нет этого изначального разделения на Я и ИНОЕ.
Но откуда мы знаем что такое сознание вообще существует?
Об этом и говорит нам религия, вернее ее основатели и люди, которые такого состояния достигли и пребывают в нем.
Они говорят вот что, есть дорога по которой прошел я, а раз так, то и вы сможете сделать то же самое. И в этом нет ничего чудесного. Не так ли?
Многие религии предлагают для достижения упомянутых состояний определенный набор практических действий, которые каждый может попробовать на себе.
Это то, что обычно подразумевается под названием «духовные практики», которые могут отличаться весьма существенно, однако цель у них при этом одна и та же — достижение того самого сознания, без разделения на я и другое.
Здесь можно сказать больше, именно такое состояние сознания и есть настоящий источник всех религий, поскольку все известные духовные учения создали люди, пребывающие в таком сознании либо постоянно, либо временно.
***Заметьте, что во всем вышесказанном нет никакого упования ни на какие высшие силы, речь идет только о собственных усилиях и воле человека.
Состояние такого единства в религиях часто позиционируется как истинная цель человеческой жизни, утверждается, что лишь пребывание в нем может освободить нас от бесконечной череды страданий, связанных с идеями приобретения — утраты (разделением на «Я» и «НЕ Я»).
А то, что в монотеизме (христианство, ислам) называется не слишком удачным термином «вера», является ни чем иным, как переживанием единства всего сущего или тем же самым актом личного опыта познания этого состояния и ничем иным более.
По этим причинам, настоящей ересью, с точки зрения религии, может быть лишь одно — профанация этого опыта, чем зачастую и занимаются представители, так называемых церквей.
Однако, проблема состоит в том, что путем рациональных рассуждений невозможно доказать существование такого сознания, а с уверенностью сказать про него «да оно существует», может лишь человек его познавший.
Известно, что учеными было проведено немало экспериментов по изучению активности мозга людей, по их собственному утверждению находящихся в таком состоянии постоянно.
Результаты весьма интересны — ученые фиксировали впечатляющее уменьшение работы так называемых бета — волн, отвечающих за принятие решений, концентрацию внимания, логику, это именно те области активности, которые по сути отвечают за взаимодействие с внешним миром, а также увеличение активности тета — волн, характерных для состояния сна и глубокого расслабления, при этом продолжающаяся активность альфа -волн указывала на то, что само сознание при этом находится в состоянии бодрости, что также подтверждалось низкой активностью дельта волн, характерных для состояния сна.
Такие исследования конечно не позволяют сделать выводы о том, что же чувствует человек во время этого состояния (назовем его наконец медитацией), но являются достаточным основанием для скептиков, которые могут сделать вывод о том, что состояние мозга при этом действительно меняется значительно.
Однако из сказанного вытекает важный вопрос, если такое состояние возможно, то как его достигнуть обычному человеку, живущему в социуме?
Обращение к религии — практике.
Обычно в основе обращения к духовной практике лежат все те же причины — поиск психологического благополучия вследствие той или иной степени его утраты.
А коли так, то может возникнуть закономерный вопрос — в чем же тогда отличие второго варианта пути от третьего?
Если говорить об изначальной мотивации, то никакой разницы нет, однако, она есть есть в процессе и в результате.
Основное отличие этого пути от других состоит в том, что для того чтобы сделать состояние единства доступным в принципе, нашей личности необходимо существенно измениться.
Ведь основным препятствием является ни что иное как наша эго — личность, обремененная идеями приобретения и потери.
Более того, идеи «моего» — «и не моего» являются фундаментальной основой эго человека.
Это значит, что для успешных перемен необходимо затронуть саму эту основу, что не может не быть крайне болезненным и не может не вызывать сопротивления самой личности.
Получается примерно так, как если бы, чтобы переплыть реку, нам надо было сначала разрушить лодку. Но на чем тогда плыть?
В этом то и причина основных трудностей поджидающих людей пытающихся идти по дороге номер три.
Это же является главной причиной по которой третий путь часто лишь декларируется в виде многочисленных идей и практик имитирующих успешное движение.
По тем же причинам, религии превращаются в профанацию церквей и принимают формы идей и верований.
К сожалению, мы все начинаем со второго пути, руководствуясь в подавляющем большинстве идеями и желаниями эго — личности и наша первоначальная мотивация целиком определяется этим фактом.
Лишь в процессе долгой практики, когда человек начинает испытывать, пусть и кратковременно, трансцендентные состояния, появляются другие мотивы и стремления.
Из сказанного легко можно сделать вывод, что раз мы подвержены страданию мы должны выбрать один из путей и проблему по — настоящему решает лишь третий.
Это не совсем так, ведь третий путь не существует сам по себе отдельно.
Он является ни чем иным, как продолжением предыдущих двух.
Человек не может сразу повзрослеть, для этого ему необходимо пройти через детство, подростковый возраст, молодость.
И каждый из этих этапов абсолютно необходим.
Точно также, заблуждение и иллюзия являются важной и необходимой частью этой дороги, как и сам мистический опыт, ведь все они обеспечивают необходимую трансформацию личности и делают этот опыт возможным.
Религия и социум.
Часто у людей возникает вопрос — можно ли практиковать духовные практики, живя при этом полноценной социальной жизнью.
Отвечая на это стоит задуматься, что дает нам социальная жизнь и почему вообще возникает такой вопрос.
Вне всякого сомнения социум совершенно необходим для того, чтобы обеспечивать нашу жизнь материальными благами, это еда, вода, одежда, жилье, безопасность — тот минимум который необходим для физической жизни нашего тела.
Но какие еще ценности предлагает социум для нас?
Это конечно же отношения между людьми, которые являются источником дружеского общения, семейных отношений, сюда же относятся и социальные игры в которые мы вовлекаемся для того, чтобы получить такие вещи как влияние и деньги.
Но понятно также и то, что при жизни в обществе никто обычно не ограничивается получением минимума необходимого для выживания, в этом смысле каждый идет гораздо дальше.
А это и является фактором поддерживающим разделение нашего внутреннего психокосма на два мира Я и Все остальное.
Это означает, что в основе своей социальная жизнь поддерживает нашу эго — личность и наоборот, личность всеми силами вовлекается в социальную жизнь и чаще всего это становится достаточно непреодолимым фактором нашей жизни, который фактически сводит на нет наши усилия по духовной трансформации.
Отсюда и возникает этот животрепещущий вопрос личности, который можно перефразировать вот как — я хочу успешно идти по дороге просветления и при это продолжать играть в любимые игрушки своего эго и сохранить жизнь своей личности максимально комфортной. Это то как бывает на самом деле.
По этому поводу можно сказать вот что.
Сами по себе факторы социума не являются препятствием для трансформации личности, также как и тот факт, что нам приходится заниматься какой то деятельностью для поддержания насущных потребностей тела.
Препятствием является то, что наша личность, будучи зачастую заинтересованной лишь в совершенствовании своих социальных навыков, превращает нашу практику в инструмент по возвеличиванию самой себя.
Что дает личности «внутреннюю энергию» для успешных социальных свершений? Это осознание того, что она идет в правильном направлении и делает правильные вещи.
Вследствие этого, если мы на какой то момент не осознаем своих истинных мотивов социальной жизни и не примем их во внимание, для того, чтобы свести к минимуму их влияние, то получится так, что вместо перемен, позволяющих приблизится к возможности пережить глубокий опыт, мы получим лишь идею духовного пути (его профанацию), истинная цель которой — совершенствование нашего социального благополучия.
Это само по себе было бы неплохо, поскольку существенно поднимает устойчивость того самого психологического благополучия, но не решает тех вопросов, которые были нами поставлены, а именно решение проблемы страдания в целом.
Вряд ли можно получить четкий ответ на то, как избежать этой проблемы. Ведь даже уход в монастырь не является выходом, поскольку жизнь там также в своем роде социальна, только со своей спецификой.
Конечно общего решения здесь нет, но есть необходимые компоненты этого решения.
Их несколько.
Первый — воля к движению и переменам (намерение). Для этого нужны довольно веские причины (истинные мотивы). Такие, которые позволят продолжать движение, несмотря на многочисленные препятствия, которых немало.
Второй — честность, в первую очередь перед самим собой. Это значит, что мы не должны скрывать истинные мотивы своих действий и желаний перед собой, какими бы неприглядными и нежелательными для нас они не казались. Личность очень хитрое образование с двойным и даже тройным дном и часто представляет нас и наши мотивы в куда более выгодном свете, чем есть на самом деле.
Третий — интуиция. Это то, что должно появится со временем и то, что часто представляют как нечто чудесное. Однако, это совершенно естественное ощущение правильных и неправильных действий и поступков, сравнимое с чувством баланса акробата, идущего по канату, которое будет постепенно приходить с практикой.
Четвертый — дисциплина. Без нее никуда. Во многих случаях это страховка, которая работает тогда, когда намерение по какой то причине угасает, например, в случае разочарования, которое несомненно придет и не раз.
Четвертый — жизнь без идеи. Наличие идеи пути важный маркер, который говорит о том, что мы идем не совсем туда. Ведь идея происходит от личности, это ей важно знать что мы делаем все правильно. В данном же случае, роль идеи должно выполнять намерение. Однако, надо ясно понимать, что в самом начале без идеи не обойтись, но с этим нет проблем, чаще всего любая религия этими идеями изобилует.
Это четыре важных условия для движения. Которые на самом деле необходимы, но вовсе не являются достаточными.
*Срединный путь.
Будда Шакьямуни — основатель религии буддизм говорил о срединном пути.
Зачастую это понимается как нечто среднее между мирской жизнью и крайностями аскезы, то есть, в той или иной мере, это предполагает копирование жизни самого Будды.
По этой причине существуют монастыри, и множество специфических правил, которые должны выполнять монахи и практикующие миряне.
Однако, его можно понять и несколько по другому, если вспомнить тот факт, что все люди различны. Это может значить, что каждый человек в итоге должен найти свой срединный путь. Для кого то эта середина может быть и крайней аскезой, для кого то жизнью в монастыре, а кто то, вполне возможно, может ограничится жизнью в обществе.
Ясно, что жизнь в обществе и выполнение настоящей глубокой практики задача не простая.
Тем не менее, нельзя сказать, что это совсем уж невозможно.
Однако, всегда стоит спрашивать себя о истинных причинах такого выбора.
Сострадание.
Я ничего не сказал про то, что по сути своей является настоящими воротами к мистическому опыту, а в некоторых религиях, например в буддизме махаяны и вовсе одной из главных целей практики. В терминах того же буддизма эта вещь называется Сострадание.
В терминах христианства — Любовь, но это конечно не слишком удачный термин, как и вера. Что это такое? Поскольку наиболее ясное понимание этого, пожалуй, дает буддистская доктрина, то и объяснить это лучше с точки зрения и в терминах именно этой религии.
Итак, согласно религии буддизм, исток сострадания лежит в правильной практике и правильном намерении практикующего.
Когда вполне естественным состоянием адепта становится глубокое принятие мира, как единого целого, и возникает намерение распространить это состояние (подарить) на весь мир.
Обратите внимание, что речь ни в коем случае не идет о каком то насильственном насаждении идеи пусть и самой замечательной.
По этому поводу можно сказать еще вот что, как состояние просветления является истинным источником всех религий, так состояние сострадания является истинной основой для этики и морали в обществе. К сожалению, как и религия, эти вещи легко трансформируются в социуме в идеи, теряя по сути самый свой смысл. Сострадание очень непростая вещи и в мире намного больше людей его имитируют, чем в действительности в нем пребывают. Причина все та же, истинное сострадание требует от нас полного растворения нашей эго-личности.
В заключение.
Эта статья была написана не с целью показать всем мою позицию, которая, отдаю себе в этом отчет, не является бесспорной.
Мотив был в том, чтобы, по мере возможности, получить основу для дальнейшей дискуссии, при условии, что данная тема будет настолько интересна читателю.
Такие разговоры представляются мне важными потому, что как правило, оставляют после себя много вопросов, а это всегда хорошо, потому что настоящий вопрос всегда повод для дальнейших действий и поиска.
Я также хочу объясниться по поводу использованной мною терминологии. Некоторые термины возможно нуждаются в дополнительной интерпретации и она дана ниже. Нужно это потому, что такие вещи зачастую могут неуловимо менять свой смысл в зависимости от тонкостей контекста. Именно поэтому, во всех разговорах желательно заранее убедиться в том, что мы понимаем все термины одинаково.
Ниже дана расшифровка использованных терминов, а именно, что конкретно я имел ввиду, используя их.
Что такое мистический опыт. Мистический означает тайный, но это не значит, что он скрыт от нас.
Здесь уместно привести такой пример. Представьте, что есть вселенная людей, которые предпочитают жить с повязками на глазах. При этом они неплохо себя чувствуют, но не видят окружающего мира. Они не слепы от рождения, и каждый из них может снять повязку и открыть глаза в любой момент. Но есть множество веских причин, по которым они этого не делают. Им с детства говорят о том, что повязка это часть их самих, часть их культуры, что без нее они утратят самих себя и подвергнут себя страшной опасности. Более того, повязка и есть сам смысл их жизни и сама жизнь. При этом окружающий их мир не скрывается от них и каждый человек этого мира волен увидеть и солнце и звезды. Но тот, кто снимает повязку даже на миг, испытывает мистическое переживание, и в тот момент видение мира становится для него реальностью. Тем не менее, чтобы снять эту повязку, человеку нужно изменить себя очень сильно и это требует времени.
Переживание мистического, трансцендентного опыта единства не означает просветления, как часто думают, однако, сам по себе, этот опыт является мощным стимулом для трансформации личности.
Трансцендентный опыт. Имеется ввиду то же самое, что и опыт мистический. Вообще говоря здесь необходимо уточнение, поскольку это слово можно понимать по-разному. Трансцендентный, означает запредельный, находящийся за пределами опыта, а вот тут разные определения можно понимать по-разному. Вопрос — какой опыт имеется ввиду. Из некоторых определений очевидно, что имеется ввиду вообще всякий опыт и трансцендентное это непознаваемое в принципе. В таком контексте остается только гадать, что имел ввиду Кант, когда говорил о принципиальной невозможности познать сущностную первопричину вещей и тем не менее о возможности ее познания через абстрактную идею, то есть умозрительно. Однако, когда я пишу трансцендентный, он же мистический, я имею ввиду именно опыт, который все же доступен человеку, пусть и с многочисленными оговорками. Это опыт приходящий в результате трансформации личности и медитаций, однако, в воспоминании об этом опыте нечего сказать, кроме «Вот Бог и он все». Тем не менее, даже это нельзя утверждать. То есть этот опыт полностью выходит за пределы логики.
Психологическое благополучие (ПБ). Показатель уровня внутреннего комфорта. Так например, если мы делаем в жизни то, что нам видится правильным в контексте наших взаимоотношений с миром и мы в этой деятельности успешны, то это становится весомым вкладом в благополучие. Само по себе психологическое благополучие может иметь множество градаций в зависимости от уровня запроса самой личности. То есть важно понимать то, что личность сама задает себе меру его измерения и поэтому, этот показатель не может иметь универсальной меры. Важная характеристика ПБ — стабильность этого состояния. Так, мы можем быть довольны и даже счастливы, но в силу внешних или внутренних перемен (значительных или не очень) это состояние разрушается и происходит утрата ПБ. Одна из важных задач психолога дать понять клиенту, что утрата ПБ означает хорошую возможность для прогресса. Хотя ПБ обусловлено целым комплексом причин, по моему мнению, важнейший вклад сюда вносит то, что можно охарактеризовать словами — я все делаю правильно, я иду в верном направлении. Именно поэтому, например понятие справедливости, так важно для многих людей и зачастую важнее многих вещей материальных. Справедливость, это по сути показатель того, насколько правильно с точки зрения личности устроен мир. Это же является косвенным доказательством того, что мироустройство личность часто воспринимает как неотъемлимую часть себя, и это часто в иерархии ценностей личности занимает даже более важную позицию, чем состояние физического тела. Это же объясняет тот, казалось бы необъяснимый факт, что люди жертвуют собой во имя ценной идеи.
Кстати, для религиозной практики значение фактора «правильной идеи» трудно переоценить, он очень долго является «путеводной звездой» для человека, который этой практикой занимается.
Психологические практики. Различные методы в психологии в основном направленные на восстановление ПБ клиента. Тем не менее, в психологии существует довольно много практик которые направлены на то, чтобы клиент пережил определенный новый опыт и вместе с ним трансформацию или даже катарсис. Это по сути медитативные практики и находятся они уже на грани психологии и религии.
Духовные практики. Система методов ( в каждой религии своя) позволяющая человеку трансформировать свою личность для того, чтобы сделать возможным духовный (мистический) опыт.
Удовольствие. Возможно, слишком уже ограниченное слово, по причине того, что может вмещать в себя целый спектр состояний, от собственно удовольствия, до радости и экстаза. Тем не менее, термин того, к чему стремится личность необходим и я счел, что удовольствие наиболее удачный из. Несомненно следует различать удовольствие полученное в результате поедания креветок, от мистического экстаза, это не столько разные степени удовольствия, сколько качественно отличные состояния сознания в принципе. Однако формально, и то и другое можно назвать удовольствием.